Книга Укрощение амигдалы и другие инструменты тренировки мозга - Джон Богосиан Арден

Я объяснил, что, когда у Бренды началась депрессия, в ее мозге активировались нейронные цепи, поддерживающие это состояние. Бренде нужно было предпринять какие-то действия, чтобы выбраться из пассивного состояния, ставшего причиной повышенной активности правой лобной доли, и начать что-то делать, чтобы активировать левую лобную долю. Так что ей пришлось заниматься тем, чем ей не очень хотелось, чтобы изменить эмоциональное состояние, в которое она сама себя загнала.

Из истории Бренды было очевидно, что по жизни все давалось ей относительно легко, несмотря на ее жалобы. В результате Бренде не удалось развить в себе эмоциональную зрелость, чтобы справиться с той ситуацией. Столкнувшись с одним из немногих препятствий, она восприняла его как катастрофу. Ей нужно было перенастроить мозг, чтобы стать терпимее к неурядицам, встречающимся на жизненном пути, так как ее мозг был настроен только на безоблачное существование.

Одно из очевидных когнитивных искажений заключалось в ожиданиях Бренды, что все окажется очень просто. Ее режим пассивности развился потому, что все в жизни она получала «на блюдечке с голубой каемочкой». От нее не требовалось никаких усилий. Она даже стала медсестрой, потому что «было легко найти работу».

Бренда по натуре мягкий и сострадательный человек. Я понимал, что следует опираться на эти качества для перенастройки ее мозга, чтобы она справилась со сложившейся ситуацией, а также с будущими возможными сложностями. Ее способность к состраданию представляла собой когнитивный и эмоциональный мостик, который мы могли использовать, чтобы установить связь между пациентами и усилиями больницы пройти проверку на качество работы.

Я попросил Бренду поговорить со мной о пациентах, находившихся на ее попечении в тот момент. Она рассказала мне об одном старике с хронической сердечной недостаточностью: его семья жила в другом штате, и они позвонили всего лишь раз, чтобы узнать о его состоянии. Еще там был мужчина с многочисленными травмами после автомобильной аварии. А еще мать пятилетнего ребенка, которая проходила лечение от осложнений, развившихся после операции из-за рака яичников.

Когда Бренда рассказывала обо всех этих людях, я чувствовал теплоту и сострадание в ее голосе. Когда она говорила о несчастной матери, ее глаза наполнились слезами и она непроизвольно взглянула влево, что очевидно отражало грусть, переживаемую той женщиной и ее семьей. Затем Бренда перевела взгляд на стул, на котором сидела, и для нее словно стало откровением, что по сравнению с бедой этой пациентки ее собственная «травма» была сущим пустяком. Бренда подняла на меня глаза, в них читалось раскаяние и чувство вины, и с этого момента началась ее перенастройка.

Я попросил Бренду пообщаться с пациентами перед нашей следующей встречей и затем рассказать мне об их прогрессе в лечении и эмоциональном состоянии.

«Какое это имеет отношение к тому, почему я здесь?» – поинтересовалась она.

«Вам нужно напомнить себе, почему вы там работаете, – объяснил я. – Тогда мы сможем связать это с тем, как вы справляетесь с административными изменениями».

Я не сказал Бренде того, что ее домашнее задание должно было помочь ей отстраниться от преувеличенного чувства обиды, питавшего ее негативную реакцию на оценку старшей медсестры. Кроме того, оно должно было помочь Бренде перефокусироваться на миссию больницы заботиться о пациентах. Женщина нуждалась в мотивации, которая активировала бы ее левую лобную долю вместо пассивной правой лобной доли, отличавшейся повышенной активностью.

На следующей встрече Бренда выглядела гораздо лучше. Угрюмость пропала, а голос стал мягче и теплее. Послушав про пациентов, я спросил Бренду, как ее коллеги справляются с необходимостью готовиться к переаккредитации и одновременно заботиться о пациентах. Я намеревался услышать от Бренды описание ситуации в перспективе.

«Всем нелегко, – ответила Бренда. – Коллеги на нервах».

«А старшая медсестра?» – уточнил я.

«Она особенно. Выглядит она измученной, – призналась Бренда. Но тут же вернулась к своему обычному поведению жертвы. – И все же ей не стоило так со мной обращаться».

Я согласился, что старшая медсестра не идеальна. Казалось, это помогло Бренде признать, что старшая медсестра находится под огромным давлением со стороны администрации больницы, которая требует от нее, чтобы все было на высшем уровне. Перед ней стояла непростая задача. Наш разговор помог Бренде отойти от «черно-белого» мышления и увидеть полутона. По мере обсуждения ситуации в больнице в целом Бренде удалось отстраниться от личной проблемы.

В конце концов мышление Бренды изменилось, потому что изначально она сконцентрировалась на необходимости изменить свое настроение. Но ей также нужно было делать над собой усилие, пока она не смогла оставаться в новом настроении, не прикладывая для этого никаких дополнительных усилий. Поскольку Бренда не хотела заставлять себя из-за хронически низкого и демотивирующего эмоционального фона, этот шаг был чрезвычайно важным. Бренде приходилось заниматься тем, чем ей совсем не хотелось.

Затем я помог женщине научиться фокусироваться на том, как и когда она погружается в депрессивное состояние, и делать над собой усилие, возвращаясь к чему-то активному. Опираясь на систему зеркальных нейронов, Бренда была способна проявлять эмпатию к своим пациентам, что и стало для нее центральной мотивирующей силой. Соответственно, ей удалось изменить свое отношение к аккредитационному процессу на более конструктивное, чтобы она и ее коллеги стали относиться к пациентам так, как те заслуживают.

Я объяснил Бренде, что небольшая степень беспокойства даже полезна для нейропластических изменений головного мозга. Негативная оценка, полученная Брендой, вызвала у нее достаточное беспокойство, чтобы стимулировать необходимые изменения и переход от пассивного режима (с активной правой лобной долей) в режим действий (с активной левой лобной долей). Эти изменения помогли ей подготовиться к жизненным испытаниям, с которыми она неизбежно столкнется.

Активная деятельность

Бренда научилась преобразовывать раздражение по поводу какой-то ситуации в активные действия, направленные на изменение самой ситуации. Когда вы в состоянии сделать что-то по поводу того, что вас беспокоит, ситуацию потенциально можно изменить. Недавние исследования доказали, что раздражение стимулирует мотивацию и активирует левую лобную долю. Этот сдвиг к левой лобной доле помогает изменить баланс в активации лобных долей, к тому же вы начинаете оптимистичнее смотреть на вещи. Выполнение конструктивных действий вводит вас в режим активности и убирает ощущение беспомощности.

Если вы впали в уныние или вам просто грустно, начните действовать – и почувствуете себя лучше. Я часто говорю людям, находящимся в депрессии, что лучшее лекарство от их состояния – это активные действия. И наоборот, бездействие косвенным образом вызывает чувство апатии. Обычно мало кто замечает связь между собственной пассивностью и плохим настроением. Иногда бездействие кажется неплохим способом улучшить свое состояние, так как вы «сохраняете энергию». Однако пассивная стратегия поведения не оправдывает себя. Даже если вам удастся убедить кого-то сделать все за вас, основные негативные последствия затронут эмоциональную сферу. Пассивно-агрессивные люди склонны быть более пессимистичными, чем активные, оптимистичные люди. Их склонность к пессимизму объясняется тем, что они сидят и позволяют другим делать за них то, с чем они и сами в состоянии справиться, и им никогда не бывает достаточно.